Материалы


Проповеди в Неделю 15-ю по Пятидесятнице

Проповедь в неделю 15-ю по Пятидесятнице

архим Мелхиседек Артюхин.pngИгумен Мелхиседек (Артюхин)

В сегодняшнем послании апостола Павла к христианам Коринфской церкви мы слышали следующее: «…Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа».

Апостол Павел говорит о таком Боге, который повелел из тьмы возсиять свету. Как это понять? Если человек задумается, откуда наше мироздание, то без Бога трудно найти ответ на этот вопрос. А ответ такой: это невместимо и непостижимо человеческому уму, человеческому сознанию. Бог из ничего, из жизни Самого Себя создает весь наш мир и законы в нем. Бог, сотворивый все, находится внутри нас, находится с нами. Нет такого места, где бы не было Бога. Бог, сотворивый Небо и землю, озарил сердца наши, дабы просветить нас познанием Славы Божией в лице Иисуса Христа и то, что нам открыто православной верой, является величайшим даром не кого-нибудь, а Самого Бога. Господь прямо так и говорит: «Не вы Меня избрали, а Я вас избрал и поставил вас, чтобы вы шли и приносили плод» (Ин, 15,16). И пусть никто из нас не подумает, что плод этот - т.е. вера – результат только его собственных трудов и исканий. Есть только доля участия человека в этом, а большей частью нам вера дана авансом. Каждого из нас Господь взял в Свою крепкую руку и поставил на этот путь. И надо всем понимать - не мы такие хорошие, являемся православными, ходим в храм Божий, но любой другой мог бы стоять на нашем месте. Никто и никогда не скажи: – вот, мол, они безбожники, что творят, а мне все открыто, я знаю как поступать, потому что я человек православный. Не дай Бог никогда ни в сердце, ни в душе превознестись хоть над одним человеком, подумать, что мы чем-то лучше других. Мало того, мы должны помнить, раз нам открыта истина бытия, то и спроситься с нас гораздо строже.

«Но сокровище сие (веру) мы носим в глиняных сосудах…». Как это понять? Глиняный сосуд символизирует нечто хрупкое, т.е. до конца мы и не можем дать ответы на все вопросы о Боге. Знание о Боге – это и есть верование нашего сердца, верование нашей души. Но стопроцентное знание о Нем будет лишь тогда, когда мы окажемся в вечности лицом к лицу с Господом. Вот тогда вера исчерпает себя и станет реальностью. « …Чтобы преизбыточная сила была приписываема Богу, а не нам. Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены;, мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; низлагаемся, но не погибаем».

Так апостол Павел пишет о жизни первых христиан, а она не была сладкой и вера не давала внешних радостей и благополучия. Сейчас быть православным гораздо выгодней, чем быть безбожником. И наши правители приходят в храм, чтобы показать свое единство с народом: дескать, мы тоже от народа и можем рассчитывать на уважение людей. А будь гонение, и ни одного из правителей и многих из нас в храме бы не оказалось. Но апостол показал, насколько иной была жизнь первых христиан. Как только кто-либо называл себя христианином, то становился человеком второго сорта в том языческом античном мире. Как же велика была их вера, что они сказали: «Мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся…», потому что Бог с нами. Вот и перед нами лежит Крест в напоминание о том, что «тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф, 7, 14). А это путь борьбы со своими страстями, характером, эгоизмом, похотливостью, жадностью, гордыней – со всеми безчисленными грехами, опутывающими нас, мучающими нас ежедневно. И как трудно, оказывается, по началу первому промолчать, первому простить, первому протянуть руку, а если в жизни что-то получается, то сказать: «Не нам не нам, Господи, но Имени Твоему дай славу».

Пусть похотные мысли, как комары крутятся вокруг нас, пытаясь одолеть, и мы должны поступать по отношению к ним, как к комарам: не давать себя жалить, а бить их со всей илы. А как? Против дурных мыслей необходимо тут же, ради чистоты ума, ради чистоты души, посвященной Богу, гнать их молитвой Иисусовой. И внутри себя сказать, – не соизволяю, чтобы показать дистанцию между диаволом, всеивающим эти мысли, и собой, как человеком Божиим.

«Всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем». В другом послании апостол пишет, что они в себе всегда носили приговор к смерти, т.е. всегда они были готовы жизнь свою отдать за Христа, и благодарили Бога за каждый прожитый день, потому что первые христиане имели приговор к смерти за свою веру и всегда жизни радовались, но она не казалась им единственной ценностью в этом мире.

Сейчас мы живем, пожалуй, в такое время, подобного которому не было за весь период православия в нашей стране. Всегда церковь в той или иной форме была гонима. Петровский период был особенно гибелен для нашей Церкви, им было упразднено патриаршество, двести лет не было патриарха на нашей земле, а церковью управляли мирские люди – обер-прокурор Синода обладал властью изменять решения Церкви. Под таким гнетом Церковь находилась до 1918 года, когда вновь был избран Патриарх, но затем опять последовали гонения, застенки, казни и сонмы мучеников на Русской земле. К 1943 году сознание Сталина, когда то верующего и имевшего отношение к церкви, меняется. Понемногу открываются храмы, монастыри, семинария в Троице-Сергиевой Лавре. Но в конце 50-х начале 60-х гг. новые хрущевские гонения и строгий контроль за деятельностью Церкви. Свою проповедь священник должен был согласовать в исполкоме, нельзя было говорить о вещах самых важных: о Страшном Суде, о воздаянии, о безсмертии души, о доказательствах бытия Божия. Возможны были проповеди только о нравственности и человеческих ценностях, а глубоких настоящих проповедей очень боялись.

Такой свободы, как сейчас, у нас в церкви никогда не было. Спрашивается , – так где же наша решимость жить по Божии сейчас. Один из современных старцев сказал, что мы сейчас купаемся в благодати, а другой, что мы объелись благодати. Происходят страшные вещи: думаем - в храм может пойду - может не пойду, вроде давно не был, пора. Месяц прошел – пора причаститься. Батюшка часто говорит, что надо Евангелие читать, ну что ж можно и почитать. А горения духа нет. Время свободы страшно тем, что когда ничего не происходит, никто не заставляет, ничто не угрожает, растет равнодушие. Епископ Игнатий Брянчанинов пишет, что это Господь попускает гонения, т.к. свобода еще хуже. Когда открыто гонение, виден явный грех, противник пред лицом, то человек собирается. Когда же гонений нет, то постепенно враг подкрадывается через лень, апатию, безразличие, через мысль, что все еще впереди, будет время и почитать, и поисповедаться, и причаститься, и в храм походить. Но это иллюзия. Прошел день, и если ничего не сделали для вечности, он пропал, его уже не вернешь. А чем же заполнен наш день? Он полностью отдан мирской суете: поели, попили, работа, магазин, не помолились – день уплыл как вода меж пальцев.

Апостол Павел говорит: «Поступайте… как мудрые, дорожа временем, потому что дни лукавы» (Еф, 5,16). Мы думаем, что у нас все еще впереди. Но мудрый человек сказал: «Завтра – враг сегодня». Нельзя откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня для своей безсмертной души, поэтому надо себя понуждать для этого. Афонские старцы наших дней говорят, что очень важно в духовной жизни упорядочение. В церкви все подчинено строгому уставу.

Но с нами происходят по-иному. Задумываем вставать раньше, – проснулся на полчаса раньше, оказалось не выспался, еще буду час спать; когда же, наконец, встал и надо молитвы прочесть, то времени уже нет, пора бежать на работу. Но как мы начнем день, так он весь и пройдет. Сами для себя должны установить строгий во всем порядок. Читаю главу Евангелия – значит неукоснительно делаю это, читаю две страницы святых отцов – не отступаю от своего плана. В духовной жизни тоже должен существовать план, т.к. по большей части мы не можем делать богоугодные дела по любви. Но и это оказывается очень тяжело - подчинить себя режиму, уставу, порядку. Враг - друг хаоса, значит мы в содружестве с ним, если мы не подчиняем себя порядку.

Так вот мы должны понудить себя к режиму духовному, а для этого надо иметь большую решимость.

Далее в послании апостол Павел побуждает христиан Коринфской Церкви на тесном скорбном и мученическом пути иметь надежду, что Воскресивший Господа Иисуса, воскресит и нас и поставит перед Собою. Дабы каждый понимал неизбежность этого крестного пути, которым прошел не кто-нибудь, а сам Спаситель. Но за этим крестным путем откроется совершенно иная преображенная жизнь.

Сегодняшнее Евангелие говорит: «Ибо кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда придет в славе Отца Своего со святыми Ангелами» (Мк, 8, 38).

Обязательно когда-нибудь наступит время, когда от нас потребуют отчета о нашем уповании: верующий ты или нет. Такое время обязательно наступит, но к нему человек должен готовиться уже сейчас. Если нет решимости изо дня в день жить ради Евангелия, надо себя понуждать к исполнению заповедей, любви к церкви, исповеди, причастию, молитве, т.к. не начавшись внутри, она не сможет появиться сама по себе. Надо внутренне себя готовить и поступать по этой вере. - А Христовы люди это те, кто распинает плоть свою со страстьми и похотьми. Всегда идет выбор: пост или приглашение на светский праздник. Часто мы оправдываем себя: людей неудобно обидеть, но подумали ли мы о Боге? Надо решить для себя: чьи мы дети – Божии или мира сего, а дети помнят и чтят своего Отца. , Мало ли у кого какие юбилеи или дни рождения, – среда и пятница непреложны. Простой пример может показать, что человек нашего времени больше думает о своем временном здоровье, чем о безсмертной душе. Например, кому-то необходимо сделать обследование желчного пузыря и человек записался к врачу. За три дня перед визитом он должен исключить животную пищу, острое, соленое, спиртное, и даже если у начальника случается юбилей, конечно же, человек найдет вполне оправдывающим и необходимым сохранить этот вынужденный пост ради обследования, т.е. ради своего физического здоровья. Но когда Господь говорит нам сделать то же, но уже ради неизмеримо большего - ради безсмертной души, то это уже под вопросом и кажется, что это можно преступить, потому что душу руками не пощупаешь и глазами не увидишь, вот тогда человек и начинает мудровать – неудобно, обидятся и пр. Но старец Амвросий Оптинский учит нас простоте: «Где просто – там ангелов со сто, а где мудрено – там ни одного».

Если есть этот закон, значит нужно его исполнять. Представьте себе водителя за рулем: горит красный свет, а он начнет рассуждать: «Может он не совсем красный и можно проехать». При таком рассуждении он непременно разобьется. Так вот заповеди даны не людьми, а самим Богом и поэтому мы просто обязаны их выполнять и тогда жизнь наша приобретает совершенно иную окраску. И Господь Сам будет с нами во все наши дни до скончания века. АМИНЬ.

http://optina-msk.ru/vse-sobytiya/556----15--

Проповедь в Неделю 15-ю по Пятидесятнице

прот Андрей Алексеев.pngПротоиерей Андрей Алексеев

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа.

Когда мы движимы нечистым духом – а такое нередко случается в нашей жизни – мы, бывает, провоцируем кого-то на некий поступок. Когда нам бывает плохо, но мы не боремся, – мы делаем больно ближнему, и порой даже сильно раним самых-самых близких.

В сегодняшнем Евангелии мы слышали, как движимый таким духом человек вопросил Христа о том, какая наибольшая заповедь в Законе. Фарисеи – это направление, созданное в элите иудейского народа в годы Вавилонского пленения. Это религиозная партия, заразившаяся духом халдейской мудрости, практиковавшей, в нарушение Божьего Закона, оккультные знания. Идеи её, проникая в душу, разлагали ум и сердце человека. И с этим багажом фарисеи вернулись из Вавилона в Палестину вместе с богоизбранным народом, и постепенно в их учении буква Закона убивала дух его.

Почему фарисей спрашивает о большей или меньшей заповеди? По слову святого Иоанна Златоуста, фарисеи разделили Закон на большие заповеди, обрядовые: когда что нужно сделать, как правильно что-то совершить, и на меньшие заповеди: это, если перевести на язык христианского закона, жизнь добродетельная. Буква стала на первое место, а дух постепенно упразднялся. По слову святителя, вопрошавший делал это, провоцируя Христа, чтобы обвинить Его в богохульстве. Потому что как только Христос назвал бы из существовавших заповедей какую-то одну большей, Его можно было бы обвинить в том, что Он взял на Себя право решать, как Бог, а это уже была бы возможность Его убить. То есть, по существу, вопрошавший ожидал только маленькой осечки, чтобы совершить преступление.

Так бывает и в нашей жизни: держа власть над каким-то человеком, издеваются над ним, зная, что сей человек в нашей власти, и мы можем, по слову Федора Михайловича Достоевского, испытать административный восторг от того, что издеваемся над ближним.

Слова, сказанные Спасителем, звучат очень часто. Как священник, который по роду своего миссионерского служения бывает в разных светских местах, могу сказать: мне нередко приходится слышать эти слова от людей внешних, даже малознакомых с христианским учением, хотя номинально крещеных. Слова о том, что должно Бога возлюбить всем сердцем, всею душою, всею мыслию своею, и ближнего своего как самого себя. А о чем здесь идёт речь? Дело в том, что Бог предлагает человеку посмотреть в глубину своего сердца и для себя осознать, является ли Он центром нашей с вами жизни. Вот сегодня воскресный день, и собравшиеся в храме люди по слову Священного Писания должны тоже задуматься: является ли Бог центром их жизни? И если не является – тогда, значит, этот человек не исполняет наибольшую заповедь.

Что предлагает Христос? Он предлагает, чтобы человек, всматриваясь в глубину своего сердца, определился: он хочет сделать Бога центром своей жизни или нет? Он желает или нет? И если человек этого не желает – значит, он Бога не любит.

Любовь – вот ещё одно понятие, которое вводится в Священном Писании. Оно трудно воспринимается в современном мире, потому что понятие любви – это чувство. Порой сентиментальное, нередко умилительное, восторженное. А здесь о другом речь идёт, совершенно о другом чувстве. Если ты любишь – то значит, ты готов если не пожертвовать, то хотя бы уступить. Часто в современном мире, когда кто-нибудь восклицает: «Я люблю тебя!», то слово «я» стоит на первом месте. А готов ли ты что-нибудь сделать ради того, чтобы доказать свою любовь? И как ты её понимаешь? В этой заповеди – величайшая глубина того, что в принципе существует в мире. Любовь – это высшая христианская добродетель, и невозможно человеку научиться любить по-евангельски, если человек находится вне Бога и Его не ищет. Потому что только тогда открывается ум человека и сердце отверзается, кода человек ищет Бога. И в первую очередь, когда он начинает искать Бога, он понимает, что он сам ничтожен, и эта мерзость, эта грязь выливается наружу в понимании того, что он грязен. А ведь можно жить, и не ощущая своей грязи. Ну, или почти не ощущая. Быть самодовольным, самонадеянным и… любить себя? Там же сказано: «И возлюбить ближнего как самого себя!» Невозможно понять человеку не духовному, о чём здесь идёт речь. Есть несколько сфер нашего бытия. Самая поверхностная сфера – это наши эгоистичные порывы и понятие моего «я», моего эго – такое близкое и родное. Мы только немногим можем поступиться ради наших ближних, и то в момент нашего расположения к ним. Но – малейший момент недовольства, раздражения, и вот уже мы ненавидим наших ближних, причём чем они ближе – тем больше мы их ненавидим (вот почему так трудно бывает детям с родителями и наоборот).

Что же предлагает Христос? Он предлагает заглянуть в глубину этих сфер, чтобы там увидеть, в глубине, Его образ в человеке. Он есть в каждом. Божий образ, или икона! – восклицают святые отцы. Не то мерзкое, то поверхностное, что есть в каждом из нас, а то глубокое, что невозможно словами выразить. Вот этого человека предлагает Христос сначала увидеть, а потом полюбить – в себе самом и в ближнем. И невозможно полюбить в ближнем этого человека, если для начала не научиться уступать этому человеку и жертвовать ради него чем-то. Если этого не происходит, если человек в глубину этих понятий не войдёт – он ничего не поймёт. Более того, он будет кощунствовать и богохульствовать. «Как я себя люблю – и ты меня люби так же!» Страшные слова. Самое страшное, дорогие братья и сестры, это когда человек, внешний христианин, усваивая внешние евангельские слова, но – без понимания их сути – начинает поучать ближних своих. «Вот там сказано в Евангелии, слышишь? Ты должна мне подчиняться, ты жена моя!» «Там написано: жена да боится мужа своего. Трепещи! Я – твой господин». Вы знаете, всё ломается тогда. Да, действительно: муж – глава жены, как Христос – глава Церкви, и вот эта высота служения, на любом поприще, если ты поставлен над кем-то, то ты в большей степени должен в себе рассмотреть этот образ Божий, ты в большей степени должен стремиться рассматривать его в том, кто возле тебя, и поднимать близкого человека – оттуда, из глубины, чтобы лучшее в нём расцвело, и создавать те условия, которые нужны для раскрытия в нём этого лучшего. А если этого не делать – невозможно Бога полюбить. Ты, прикрываясь Священным Писанием, показывая ближним своим эти слова, можешь творить страшные беззакония. Ты можешь превратиться в «святого сатану», цитируя наизусть – так нередко бывает – слова Евангелия. Это очень страшно: видеть перед собой образованных, богословски подкованных, но духовно слепых людей.

Мы сегодня переживаем с вами последствия именно этого. Почему Бог закрыл храмы русские? Почему пылали мощи? Почему на иконах катались как на санках? Потому что не искали Бога в себе и не желали видеть Его в ближнем. И подобно этим фарисеям поставили букву выше духа, ещё же и Христа обвиняя в том, что Он виноват. Совершается страшная подмена. Святой жизни митрополит Вениамин Федченков, рассуждая о христианстве эпохи конца XIX – начала XX веков, говорит: «Мы в вере нашей не горели. Мы тлели, и никого зажечь мы не могли». Поэтому Бог и школы наши духовные закрыл и попустил храмам быть разрушенными – потому что в них уже Христа почти не оставалось. Вновь вспоминаются слова, произнесенные в X веке одним подвижником благочестия, который воскликнул: «Господи! Почему у нас такой правитель? Почему беззакония, почему ужас, почему страх?» Это был человек благочестивой жизни, и Господь явил к нему глас Свой: «Худшего Я для вас не нашел».

Вначале сам изменись, что-нибудь начни делать на маленькой родине своей. Не ругать правительство, не искать виноватых на стороне – а в себя посмотри. Как ты Бога любишь в себе? Ты себя вот этого поверхностного любишь, или ты Бога любишь и что-то делаешь, чтобы найти Его? И как благодаришь Его за благодеяния, которые Он бесконечно посылает тебе? – а ты ещё имеешь дерзость роптать на Него. «Мне так плохо, так тяжело живётся с моим мужем!» А не ты ли виновата сама в том, что тебе плохо живётся с твоим мужем? «У меня такие дети!» Так это же твои дети! Ты расписываешься в собственной несостоятельности. Тебе плохо живется? А почему? Какое место в твоей жизни Бог занимает – по-настоящему? И что сделал ты, чтобы это изменилось? Стал ли хоть что-нибудь делать? Потому что если что-нибудь начнёшь делать – постепенно будет всё меняться.

Совсем недавно так было радостно наблюдать за одной семьей. Эти люди уже много лет в Церкви, но они дошли до того, что они друг друга ненавидели – муж и жена. И так долго мы пытались понять друг друга, понять, что всё это христианством назвать невозможно. Они так долго боялись начать учиться уступать друг другу, служить друг другу, заботиться друг о друге – и даже не так, как когда-то в годы влюбленности, а более основательно, более серьезно. Они пытались войти в эту воду – и тут же отскакивали, с ненавистью взирая друг на друга. И это продолжалось долго, это уже взрослые люди. Но – они попробовали, и у них получилось. Они пришли однажды с улыбкой на устах. Они увидели там, в глубине, что-то такое, что их потрясло – и в себе самих, и в ближнем своем. Это было потрясающее откровение! «Ты такой красивый!» «Ты такая замечательная! Я тебя люблю!»

Кто желает продолжить – откройте «Песнь песней», книгу Ветхого Завета. Но непременно положите рядом толкование, и – почитайте, поговорите с Богом от этой книги. Это разговор души с Богом. Откройте, почитайте.

Сегодня – воскресный день, в который Господь положил нам задуматься о любви – к Нему, к себе, к ближним. Какая удивительная возможность. Аминь.

http://www.dmdonskoy.ru/node/1621

Проповедь в Неделю 15-ю по Пятидесятнице

О наибольшей заповеди

свящ Михаил Немнонов.pngСвященник Михаил Немнонов.

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Мы с вами слышали в Евангелии вопрос одного из законников, который, искушая Христа, спросил: Учитель! Какая наибольшая заповедь в законе?

Было это уже в последние дни земного служения Христа, и все, кто там, в Иерусалимском храме, о чем-нибудь Его спрашивали, делали это для того, чтобы уловить Его в слове, пытаясь в Его ответах найти какой-то повод для обвинений против Него. Но о человеке, который задал этот вопрос, Христос хорошо отозвался. Из параллельных мест в других Евангелиях мы с вами помним, что в конце Господь сказал ему: не далеко ты от Царствия Божьего. То есть он не был еще в Царствии Божьем, он не имел Царствия Божьего внутри себя, но он был недалек от него, и, значит, этот вопрос исходил из здоровых побуждений. Он не верил в Христа до конца, он не знал, - сомневался, - Кто Это, но он Его спрашивал действительно с желанием услышать истину, а не обвинить Христа в чем-то.

Что же стоит за вопросом - какая наибольшая заповедь в законе? В Ветхом Завете было много заповедей. И если бы Христос ответил, что главная заповедь – первая: Я Господь Бог твой, который вывел тебя из земли Египетской; да не будет у тебя других богов пред лицем Моим (Втор. 5, 6-7), - тогда вся эта публика, которая распяла Христа, была бы оправдана, - они все верили в Единого Бога, и язычниками не были. Так и у нас сейчас многие говорят: «Я понимаю, что живу по-свински, но я православный, - в отличие от других, которые живут так же». А может быть, этот законник ожидал услышать, что главная заповедь – не убивай. В этом случае большинство из нас с вами легко оправдались бы. Мы духовной жизнью живем в четверть силы, а то и меньше, зато никого не убивали. Будь первой заповедью эта – так можно было бы дальше и жить. Но в ответ он слышит ту заповедь, которая совмещает в себе все прочие заповеди, - на которой они все утверждаются: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим, и возлюби ближнего твоего, как самого себя.

Мы с вами особенно должны обратить внимание на то, что заповедь о любви к ближнему стоит на втором месте после заповеди о любви к Богу; и еще на то, что она именно стоит там, на втором месте. Потому что одно без другого не действует и не существует. Мы не можем по-настоящему любить ближнего, если Бога не любим. И все, что мы ради ближнего делаем, все будет пусто, и все сгорит, и может быть еще вред принесет. Преподобный Серафим Саровский говорил, что добрые дела, которые делаются не по вере, не ради Христа, не вменяются Богом в заслугу, но они отчасти приближают нас к Богу, эти дела, и если человек, делая их, затем пришел к вере и стал по ней жить, то они вменяются ему как бы сделанные ради Христа. Все, что мы делаем на пути к Богу, сгорает, если к Богу мы не пришли, но вменяется в заслугу, если все таки мы к Нему пришли. И любовь к ближнему, если она только лишь по природе, по чувству, по естеству, и если она не привела нас к любви к Богу, ни в какую заслугу вменена нам не будет. А вот если мы к Богу пришли, то и любовь к ближнему должна в конце концов ожить и зажить новой жизнью. Но только выглядеть она будет уже по-другому. Например, бывает нужно ради любви к ближнему оставить одного человека, который ждет нашего внимания, ждет, что мы ему свое время и силы будем посвящать, и отдать все это другому. А первый будет на нас обижаться. И если это действительно нужно, если первый в этом нуждается меньше, а второй больше, то это – любовь к ближнему. Еще бывает, что люди хотят от нас чего-то добиться, и мы с вами ясно видим, что то, чего они от нас хотят, будет против Бога. И мы должны им отказать, и для нас это скорбно, - мы знаем, что они будут скорбеть на нас, но если мы им откажем, то это – тоже любовь к ближнему. Бывает, что люди из любви к себе ждут особенного к себе отношения. Отказать им в этом – это тоже любовь.

Одним словом, любовь к ближнему – это то поле, где стоит наш с вами крест, который нам предстоит нести, и в котором – наше спасение. И мы помним слова апостола Иоанна Богослова – Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? (1 Ин. 4, 20) Но есть у апостола Иоанна и другие слова – что мы любим детей Божиих, узнаем из того, когда любим Бога и соблюдаем заповеди Его (1 Ин. 5, 2). Среди нас, я думаю, нет никого, кто совсем не имел бы любви к Богу. Имеющему да прибавится. Аминь.

http://iverski.prihod.ru/propovedcategory/view/id/3083







Назад в раздел
© 2010-2024 Храм Успения Пресвятой Богородицы      Малоохтинский пр.52, телефон: +7 (812) 528-11-50
Сайт работает на 1С-Битрикс