Материалы


Почему вино - Кровь Христа, а хлеб - Его тело?

Почему вино - Кровь Христа, а хлеб - Его Тело?


Священник Константин Пархоменко

Почему Спаситель сказал: «…Сие есть Тело Мое… Сие есть Кровь Моя…»? В каком смысле Тело и Кровь? В символическом? В том смысле, что Кровь — символ установления Нового Завета, а преломляемый хлеб — символ страдающего, ломаемого мучителями Тела Богочеловека?

Не только. Если бы это было так, Церковь никогда не говорила бы, что мы причащаемся Истинного, подлинного Тела и Крови. Мы бы, как баптисты, свидетельствовали лишь о вспоминании Христа и Его Жертвы, но не о подлинном единении со Христом.

Священник Константин Пархоменко

Священник Константин Пархоменко

Значит, Евхаристия — нечто большее. Значит, Спаситель в Таинстве Своем заключил больший смысл, чем тот, до которого мы дошли. Об этом — в настоящей беседе.
Любая трапеза — это питание человека, благодаря вкушению пищи человек живет. Сотворив мир и насадив растения (пшеницу — хлеб, виноград — вино), Бог дает их в пищу человеку (Быт. 1:29). Пища — жизнь. «Но смысл, сущность, радость этой жизни не в пище, а в Боге, в общении с Ним» (протопресв. А. Шмеман). И вот от Бога, от подлинной жизни человек отпал, а через человека от Бога отпала и пища, т. е. весь тварный мир. После грехопадения Пища не помогает человеку восходить к Богу: пища — к смерти, к распаду. Где же та пища, которая вернет человека к Богу? Где та пища, которая насытит навсегда, после которой не будет через некоторое время пусто в желудке? Это Иисус Христос: «Иисус же сказал им: Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда».

Много раз в Ветхом Завете Бог давал пищу умирающим от голода людям. Это и манна, и перепела, чудесно данные Богом народу после бегства из египетского плена, во время странствования народа по пустыне. Все это до времени, ко всему этому не надо прилепляться… Это лишь прообразует истинную пищу и истинное питие, которые явятся в грядущие мессианские, эсхатологические времена.
И эти времена наступают. Прообразы и чаяния исполняются во Иисусе Христе. Он есть «хлеб жизни», сначала словом Своим провозглашающий вечную жизнь для верующих в Него (Ин. 6:26–51а), а затем — своими Плотию и Кровью, данными в пищу и питие (Ин. 6: 51б–58).

Свои слова о Евхаристии Спаситель произносит после чудесного насыщения народа в пустыне (Ин. 6:1–15), тем самым противопоставляя Хлеб Небесный хлебу физическому, тленному (Ин. 6:27).
Толкователи отмечают, что, упоминая об Исходе (из египетского плена), Христос ставит Свои деяния в ряд с этими священными для всякого израильтянина событиями. С одной стороны, Он как бы провозглашает новый Исход (переход к новой жизни, к новой реальности), с другой — Он намекает на мессианский пир, на трапезу, ожидаемую евреями, которая, по учению пророков, наступит, когда сойдет на землю Господь.

И далее, поясняя, что есть на самом деле эти истинные пища и питие, Христос говорит, что это Тело Его и Его Кровь — Он Сам. Он не символизирует хлеб и вино: это есть подобие, образ Тела и Крови Моих. Он сообщает Евхаристическим хлебу и вину новый смысл: «Сие есть Тело Мое…»

Христос умер и Воскрес. Его смерть ведет в истинную Жизнь, которой нет конца (Рим. 6: 9 сл.). Воскресший Христос теперь вечно восседает одесную Бога Отца, «приобретя нам вечное искупление» (Евр. 9:12), «будучи всегда жив, чтобы ходатайствовать за нас» (Евр. 7:25).

Вот ключ к пониманию природы христианской Евхаристии. Евхаристия является удивительным фактом: это звено, соединяющее наш, обычный, мир, подверженный законам тления и Смерти, с вечно живым Первосвященником, находящимся в Тайне Пресвятой Троицы. Евхаристия — это мост, перекинутый между миром обычным, тварным (вещество хлеба и вина) и миром Божественным — прославленной плотью Воскресшего Христа. Важно помнить, что мы причащаемся не Тела Христова в Его земном бытийствовании, того Тела Богочеловека, принявшего на Себя образ раба, которое несло Божественность скрытно, как то, что лишь изредка на миг проявляло себя (например, в момент Преображения). Мы причащаемся и не мертвого Тела, лежавшего во Гробе но нового, преображенного, воскресшего, прославленного Тела! Мы причащаемся Тела и Крови, перешедших в новую — прославленную — категорию бытия. Мы причащаемся духоносного Тела Христова «не дематериализованного, но полностью оживотворенного энергиями Духа» (Оливье Клеман).

Еще правильнее сказать, что мы причащаемся Тела, прошедшего путем к Небу, к обожению. Это же Тело лежало в яслях, и ему поклонялись волхвы, это Тело было прободено копьем, умерло и было положено во Гробе. И это же Тело воскресло и вознеслось к Отцу. Его мы и причащаемся.

Причащаться Христа — значит подключаться к Божественной жизни, единственно подлинной вечной жизни, не причащаться — находиться в измерении падшего, преходящего, истлевающего мира. «Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни» (Ин. 6:53). И «ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (56 ст.).
«Что же это за средство [ведущее к вечной жизни]? Не что иное, как это славное Тело, явившее себя сильнейшим, нежели смерть, и ставшее для нас источником жизни. Как малое количество закваски смешивается со всем тестом, так и возведенное Богом к бессмертию Тело, войдя в наше тело, изменяет его и всецело претворяет в Свою собственную Сущность» (св. Григорий Нисский).
Выше указывалось, что Спаситель приурочил совершение Вечери к пасхальному ужину. Смысл пасхальной трапезы — исход из плена к свободе. Но данный переход, ветхозаветная Пасха — лишь образ, тень грядущей мессианской Пасхи — перехода к новой жизни с Богом.

Спаситель Своим шествием на Голгофу, на смерть совершает истинную Пасху — переход к жизни (обретаемой через Воскресение), к новому прославленному существованию. И всех верующих Христос приобщает к этой Пасхе, к новому образу существования. Даруемые Им в Евхаристии Тело и Кровь не образ, не символ новой реальности, они — сама реальность эсхатологического мира, в котором живет Христос. Евхаристия дает человеку, полностью погруженному в наш, физический мир, приобщиться иной, небесной реальности, войти в живой контакт, единство с прославленным воскресшим Телом Господа Иисуса Христа, Телом, сейчас находящимся в Тайне Святой Троицы. Когда ученики, слышавшие проповедь Спасителя о причастии Его Телу и Крови, смутились от слышанного, Иисус, «зная Сам в Себе, что ученики Его ропщут… сказал им: …Что ж, если увидите Сына Человеческого восходящего туда, где был прежде?» (Ин. 6:61-62). Туда… Он там, но и здесь, под видом вина и хлеба.
Что же происходит в Тайне Евхаристии, когда человек принимает в себя Истинное Тело и Истинную Кровь пострадавшего за нас, умершего, воскресшего и прославившегося Господа Иисуса Христа?
Современный подвижник архимандрит Софроний (Сахаров), ученик преп. Силуана Афонского, пишет, что через соединение в любви с Божественной Ипостасью (Личностью) Единородного Сына мы становимся подобными Ему, получаем возможность реализовать свою образность и подобие Ему и «усыновляемся Отцом Небесным на бесконечные веки».

На кресте в последний момент Христос воскликнул: «Совершилось». Недоведомы нам глубины мысли Господа, но мы знаем, что тогда произошел великий сдвиг во всем космическом бытии. Сие «Совершилось» относится к предвечному Совету в недрах Святой Троицы, о чем отчасти говорится и в данном нам Откровении. Для нас еще не вполне совершилось то, чего мы ждем в надежде от Бога. Мы продолжаем в тревоге видеть «нынешние небеса и землю, как содержимые творческим словом Божиим, как сберегаемые на день Страшного суда и погибели нечестивых человеков…» (архим. Софроний (Сахаров)).

Для нас этот мир еще идет к концу истории, грядет антихрист, впереди Суд и испепеление сатаны и греха, когда «смерть и ад повержены в озеро огненное» (Откр. 20:14). Для нас это впереди, но Божественная литургия, Евхаристия, приобщая нас к блаженной вечности, Царству Небесному, уже все эти события содержит в себе, как бы прошедшие. Именно поэтому за Литургией, молясь, священник от лица верующих произносит таинственные, но прекрасные слова: «Поминающе убо спасительную сию заповедь, и вся яже о нас бывшая: крест, гроб, тридневное Воскресение, на небеса восхождение, одесную седение, второе и славное паки пришествие…»

Что мы можем поминать на самом деле, о чем мы знаем? Крест? — да. Гроб, тридневное Воскресение, восшествие Спасителя на Небо, седение одесную Отца? — это прошло перед глазами тех, кому мы доверяем, можно сказать, что в опыте веры и мы этому свидетели. Но можем ли мы сказать, что мы поминаем как бы прошедшее «второе и славное паки пришествие» Христово? Литургия, которая наш нынешний мир соединяет с вечностью, с Царством Небесным, говорит, что так сказать можно.

Литургия уничтожает наше время. Вернее сказать, что она его преображает. Как преображена, одуховлена воскресшая природа Христа, так и наше время в Евхаристии становится иным.
В момент Евхаристии мы соучастники Тайной Вечери, на которой было установлено Таинство, мы собеседники апостолам («Вечери Твоея Тайныя днесь (т. е. сегодня), причастника мя приими») и одновременно мы свидетели Царства Небесного, наступившего после второго Пришествия Христова. Литургия позволяет нам приобщиться иного, уже неземного, порядка вещей, стать причастниками Божественного течения времени и Божественной жизни. «Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел со Отцом Моим на Престоле Его» (Откр. 3:21).
Так вот это совершилось. Евхаристия есть созерцание Бога, причастие Богу, вхождение в общение с Богом — через единение со Христом, Его Телом и Кровью.

И еще об одном аспекте Евхаристического богословия необходимо упомянуть. «Как этот преломляемый хлеб, некогда рассеянный по склонам, был собран, чтобы составить одно, так и Церковь Твоя собирается в Царстве Твоем со всех концов земли», — пишет автор сборника Дидахе во втором столетии по Рождестве Христовом.

«Когда Господь назвал Своим Телом хлеб, состоящий из множества собранных вместе зерен, Он указал тем самым на единство нашего народа. Когда Он назвал Своей Кровью вино, выжатое из множества гроздей и виноградин и составившее единое питье, Он указал на то, что наше стадо состоит из множества собранных воедино овец», — пишет сто лет спустя африканский епископ св. Киприан Карфагенский.

И еще через столетие: «Мужчины, женщины, дети, глубоко разделенные в отношении племени, народности, языка, общественного положения, рода деятельности, учености, достоинства, состояния… — все они претворены Церковью в Духе. Всем им в равной степени Церковь сообщает Божественную форму. Все получают единую природу, неспособную к разделению, — природу, которая позволяет более не считаться с многочисленными и глубокими различиями между людьми» (св. Иоанн Златоуст).

Итак, Евхаристия неким таинственным образом объединяет людей. Объединяет таким образом, что каждый получает в Церкви свое место, каждый выполняет свое служение. И если размышлять о том, чему можно уподобить обретаемое в Церкви единство людей, на ум приходит… — тело, обычное тело, в котором каждый из членов драгоценен, каждый находится на своем месте… И Священное Писание, и Священное Предание единодушно свидетельствуют, что через Евхаристию мы соединяемся во Христе в единое тело, и тело это — Тело Христово. «Через Евхаристию община интегрирована в Тело Христово» (О. Клеман), через Литургию мы все становимся через Христа и во Христе едины.

И это богословское утверждение — не порождение поздних веков, это самое первоначальное утверждение древней Церкви. Ап. Павел, который настаивал, что передает ученикам то, что принял «от Самого Господа» (1Кор. 11:23), постоянно возвращается к теме, что Церковь — это Тело Христово. И мы, верующие, составляем это Тело.

Определение Церкви как Тела Христова важно и в том отношении, что оно дает представление о характере внутренней жизни Церкви. Подобно обычному телу с его ростом, питанием, обменом веществ, то же происходит и с Церковью как Телом Христовым: как обыкновенное тело растет, увеличивается, так и Тело Христово созидается (Еф. 4:12), творит возращение (Еф. 4:16). Как в теле каждый член имеет свое особое назначение, служа целому, так и Тело Церкви составляется и совокупляется при действии в меру каждого члена (Еф. 4:16). Как в теле нет распри, а все члены образуют единое целое, здоровый действующий организм, так и в Церкви Христовой мы все примирились в едином Теле (Еф. 2:16), образуем единое Тело, одушевляемое единым Духом (Еф. 4:4). Как в теле есть свои связи, своя система питания, так существуют они и в Церкви Христовой (Еф. 4:16; ср. Кол. 2:19). Как писал замечательный мыслитель начала ХХ века профессор С.-Петербургской Духовной Академии Н. Н. Глубоковский:
«Все христиане объединяются в Господе и в Нем связуются до неразрывности… В этом смысле они образуют не внешний союз, а составляют единое целое, где в разных положениях частных членов обнаруживается общая функционирующая стихия благодати Христовой». Церковь — это единство, превышающее все привычное для нашего опыта. Это единство не просто по семейным, клановым, социальным узам; это единство вышеестественное; единство Живого организма. Вот почему ап. Павел так часто использовал метафору: Христос живет в вас, Христос живет во мне (ср. Кол. 1:27; Гал. 2:20). Как подметил о. П. Флоренский, «раз «привитые к Церкви», верующие не являются чем-то внешним для нее. Они в подлинном смысле ассимилируются Телом Христовым, делаясь его членами». Это единство и сродство Христа с верующими настолько тесное и реальное, что страдания Христа должны быть страданиями Церкви, и страдания Церкви и ее членов (даже самого малого) есть страдания Христа… «Пребудьте во Мне, и Я в вас» (Ин. 15:4) — девиз этой новозаветной, даруемой нам по безмерной любви Божией реальности.

Многократно мы убеждаемся, что и радости, и горести у Церкви и у Христа едины. «Вы слышали, — обращается апостол Павел к христианам Галии, — что я жестоко гнал Церковь Божию и опустошал ее» (Гал. 1:13). И Спаситель, явившись Павлу, не спросил его: «Почему ты гонишь Моих последователей или Моих учеников?..» Христос спросил: «Савл, Савл, за что ты гонишь Меня…» Вслушайтесь! За что ты гонишь Меня, Меня Самого? Спаситель отождествляет Себя с христианами. Гонение на Его учеников — гонение на Самого Христа. Еще более отчетливо это и лаконично в Евангелии от Матфея, когда Спаситель говорит апостолам: «Принимающий вас принимает Меня…» (Мф. 10:40). В том же Евангелии дан другой прекрасный пример, в котором Сам Господь отождествляет Себя с верующими (членами Тела-Церкви):

«Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов — по левую. Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили? когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим, и одели? когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе? И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне. Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня. Тогда и они скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе? Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную» (Мф. 25: 31—46).

Итак, Новый Завет свидетельствует, что Церковь — это не просто община людей, собранная силой Духа Святого, укрепляемая и животворимая благодатью Таинств. Церковь — это сплав людей в единый организм — в Тело Христово; местом, в котором верующие обретают это единство, является Евхаристия. В Нем, во Христе, мы не только входим в общение с Богом, включаемся в Божественную жизнь, но и соединяемся друг с другом.

https://www.pravmir.ru/pochemu-vino-krov-hristova-a-hleb-ego-telo/



Назад в раздел
© 2010-2024 Храм Успения Пресвятой Богородицы      Малоохтинский пр.52, телефон: +7 (812) 528-11-50
Сайт работает на 1С-Битрикс